Волшебники из Капроны - Страница 54

Марко одарил его взглядом, от которого Паоло так и подмывало добавить кое-что еще.

А Рената почувствовала облегчение: теперь она знала, как ей называть Паоло.

— Паоло пришел звать меня к миссис Гримальди. Она больна и не встает с постели, мама.

По тому, как у Марко сначала расширились глаза, а затем превратились в щелки, Паоло понял, что он крайне встревожен и пустится во все тяжкие, чтобы удержать Ренату. Но как он сможет ей воспрепятствовать, Паоло себе не представлял. Выдать, что он знает, кто Паоло такой, Марко не мог не выдавая себя, а заодно и Розу. Паоло чуть не рассмеялся.

— Ох, бедная миссис Гримальди! — сказала миссис Петрокки. — Но, Рената, я не думаю...

— Что же, миссис Гримальди не понимает, что идет война? — возмутился Марко. — Это Паоло сказал, что она больна?

— Да, больна, — веско произнес Паоло. — Они с мамой большие друзья. Мама очень ее жалеет, потому что она такая некрасивая.

— И про войну она знает, конечно, — присоединилась Рената. — Я же рассказывала тебе, Марко, как она ныряет под парту, стоит где-нибудь бабахнуть. Она до обморока боится пушек.

— Мама тоже говорит, все это для нее непереносимо, — искусно вставил Паоло.

— Но почему миссис Гримальди нужна именно ты, Рената? — попытался зайти с другой стороны Марко. — С каких пор ты у нее в любимчиках?

Рената, явно не уступавшая Паоло в сообразительности, немедленно нашлась:

— Вовсе нет. Просто она хочет, чтобы я развлекла ее каким-нибудь заклинанием...

На это миссис Петрокки сказала:

— Никаких заклинаний! Анджелика...

— Но я, конечно, не стану, — как ни в чем не бывало продолжала Рената, — творить заклинания. Просто спою ей несколько песенок. Ей нравится, как я пою. А Паоло почитает из Библии. Так мы пойдем, мамочка? Она лежит там одна-одинешенька.

— Ну... — сказала миссис Петрокки.

— На улицах небезопасно, — вставил Марко.

— Там нет ни души, — возразил Паоло, бросая на Марко предостерегающий взгляд. Они вели опасную игру.

— Так ты починишь Марко его мундир, мамочка? Да? — спросила Рената.

— Да, да, конечно, — отвечала миссис Петрокки.

Рената немедленно сочла это за разрешение отправиться с Паоло.

— Пошли, Паоло, — сказала она и под носом Марко двинулась к дворовой постройке, которая, по всей очевидности, была каретником. Паоло ринулся за ней.

Марко, однако, побежден не был. Прежде чем рука Ренаты взялась за задвижку на огромной двери, над галереей свесился — явно не случайно! — один из дядей: «Рената, будь умницей, поищи мой табак!» И тут же из кухни выскочила тетка, очень похожая рыжей копной волос на тетю Джину, к в голос заверещала: «Рената! Это ты забрала мой лучший пояс?» А из другой двери выскочили две молоденькие двоюродные сестры: «Рената, ты же обещала поиграть с нами в «моды»», и миссис Петрокки, выглядевшая испуганной и нерешительной, вдруг протянула малютку, говоря: «Рената, тебе придется присмотреть за Роберто, пока я шью».

— Не могу уже! — обернувшись, крикнула Рената. — Бедная миссис Гримальди! — И, открыв огромную дверь, затолкнула Паоло в каретник. — Что все-таки происходит? — спросила она.

Паоло было ясно, что происходит. Все это очень походило на Казу Монтана. Марко создал атмосферу не то чтобы тревоги — на это он не осмелился, — но своего рода недоверия вокруг Ренаты.

— Марко старается не пустить нас, — сказал он.

— Это-то я знаю, — ответила Рената, подгоняя его мимо поблескивающей семейной кареты, очень заинтересовавшей Паоло, мимо четырех картонных лошадей, таких же покореженных и грязных, как лошади в Казе Монтана. — С чего это он? Откуда он знает?

За спиной Паоло бушевал настоящий шквал голосов: им всем была нужна Рената.

— Ну и пусть себе знает, — небрежно бросил Паоло. — Давай быстрей!

Маленькая дверца, ведущая на улицу, открывалась большим ключом. Рената взялась за него двумя руками и, напрягаясь, стала поворачивать.

— Он знает тебя? — резко спросила она. И, словно в ответ на ее вопрос, из-за кареты раздался голос Марко:

— Рената! — И тут же куда мягче: — Паоло... Паоло Монтана, поди сюда! Дверца поддалась.

— Бегом! Если ты со мной! — выдохнул Паоло.

Они вылетели на улицу и оба припустили во все лопатки. Марко подошел к дверце, крикнул им что-то вслед, но гнаться за ними, по-видимому, не собирался. Тем не менее Паоло бежал не чуя ног и заставлял бежать Ренату. Он не хотел вступать в объяснения. Он еще не опомнился от встречи с Марко. Марко Андретти на самом деле был Марко Петрокки — старший сын Гвидо, надо полагать! Роза Монтана и Марко Петрокки! Как они такое проделали? Как только им это удалось? — не переставал удивляться Паоло. И еще — уже спокойнее — как они из всего этого выкрутятся?

— Все. Хватит, — задыхаясь, сказала Рената.

К этому моменту они уже пересекли Корсо и спустились к реке, труся мимо пустых причалов к Новому мосту. Рената перешла на шаг, Паоло тоже, оба тяжело дышали.

— А теперь, — заявила Рената, — ты мне скажешь, откуда Марко тебя знает, или я дальше ни шагу не сделаю.

Паоло опасливо на нее посмотрел. Он уже давно обнаружил, что Рената — девчонка умная, такая умная, как сказала бы тетя Джина, что, того гляди, ум за разум зайдет. И ему не нравилось, как она на него глядит.

— Он, конечно, видел меня во дворце, — сказал он.

— Как бы не так, — отрезала Рената. — Марко ехал за кучера и остался в карете. А он знает, как тебя зовут, и знает, зачем ты пришел. Ведь знает? Откуда?

— Я думаю, он, наверное, стоял позади нас на ступенях Художественной галереи, только мы из-за тумана его не видели, — предположил Паоло.